...И вот, наш разговор начался. На всем его протяжении Тони Висконти был информативным и очень обаятельным собеседником. В его речи можно заметить следы бруклинского акцента, впрочем, сильно разбавленного лондонским за все годы, проведенные им в Англии. Легко понять, почему он с первой встречи понравился Дэвиду и каким образом их знакомство переросло в крепкую дружбу, которая, вероятно, никогда не закончится. Мы говорили о Хэддон-Холле, о работе с Дэвидом в студии, о Джоуи Боуи и многом другом.

Свой редкий шанс на встречу с Дэвидом Боуи журналист Кен Скрудато использовал для беседы на философские и общекультурные темы.

Загорелый, здоровый и элегантно одетый – образ соул-боя начала 80-х сделал Боуи мировой суперзвездой. Но также превратил его в то, что он ненавидел: мейнстримового коммерческого артиста.

Транскрипт немецкой телепередачи периода Outside

Известный британский музыкальный журналист и теле-радио-ведущий Алан Бэнгз расспрашивает Дэвида Боуи о его талантливых коллегах, с которыми тот сотрудничал в последнее время.

Давний фанат и биограф Дэвида Боуи, автор книги «Any Day Now» Кевин Канн на волне воодушевления релизом сингла «Where Are We Now?» делится некоторыми мыслями по теме, впечатлениями и воспоминаниями о личном общении с кумиром.

Тони Висконти знаком с Боуи с 1967 года и спродюсировал 12 его альбомов, начиная с The Man Who Sold The World (1970). Со своим давним другом он прошел через «горы кокаина», хотя «большей проблемой был алкоголь». Теперь они оба — ветераны трезвости и состоят в обществе Анонимных Алкоголиков, живут в Нью-Йорке и разделяют любовь к японской кухне. «Боуи — фанат суши». Когда 2 года назад Боуи пригласил Висконти «поработать над несколькими демо», 68-летний продюсер был в шоке.

Тони Висконти: "Во время The Man Who Sold The World мы все еще ругались. А потом мы оба выросли, и настоящих конфликтов больше не было. Как я уже говорил, Дэвид – настоящий джентльмен, он никогда не теряет присутствия духа. Если я ему что-то говорю, он слушает." 

Боуи описывает свою работу как «странную манипуляцию нитями музыкальной культуры. Должно быть, это подход извечной сороки, но, это то, что я делаю, и мне это нравится. Я не Элтон Джон. Я не Нил Янг».

"Вся эта символика, которой я пользовался, сайнс-фикшн примочки и всё такое – всё это всего лишь метафоры обычных вопросов: какова наша связь с космосом? Почему мы рождаемся? Что мы должны делать, пока мы здесь? И куда уходим, когда умираем? Элементарные вопросы, классические вопросы для любого писателя, вообще говоря!"