ZIGGY PLAYED GUITAR   
Перевод с немецкого: Luckhunter 

Как правило, Боуи представляют человеком сцены и актером – но насколько маниакально он исследует звук в качестве студийного музыканта лучше всего известно Тони Висконти.

В 1968 году парнишка вылетел из Бруклина в Лондон лишь с одним чемоданом и четырьмя гитарами, чтобы работать студийным музыкантом. Своё место в истории рок-н-ролла Висконти занял благодаря раннему знакомству с Боуи и Боланом и великим альбомам, которые спродюсировал.  

Когда в 1969 году Висконти и Боуи работали в Trident Studio в районе Сохо над альбомом, выпущенным позднее под названием “Space Oddity”, продюсер был молод и, как и Боуи, хотел перемен: до пластинки “My People Were Fair… ” группы T-Rex (1968), Висконти не курировал какую-либо значительную музыкальную сессию. Несмотря на это, при прослушивании первой, фолк-версии песни “Wild Eyed Boy From Freecloud” он интуитивно почувствовал, как она должна звучать в окончательном варианте. За пять дней они с Боуи написали аранжировку для оркестра из 50-ти музыкантов, которые сопровождали Боуи в студии. 

Во время записи возник ряд сложностей: магнитофон давал сбои, тикали часы (прим.: все эти звуки попали на пленку), и ввиду отсутствия возможности выплаты сверхурочных дорого обходящимся скрипачам, Висконти (прим.: чтобы попытаться исправить ситуацию) смог сделать только 5-ти минутный перерыв перед следующим дублем, который, по его словам, получился “в равной степени из музыки и производственных шумов”. Лишь в CD-версии стало возможным подавить эти посторонние шумы.

Последовавший за этим проект “The Man Who Sold The World” был признан классическим альбомом группы. Сам Висконти играл на бас-гитаре, и гитарист Мик Ронсон помог ему эмоционально раскрепоститься, чтобы Висконти с увлечением исполнял свои партии в группе: “Ронсон побудил меня к тому, чтобы утяжелить звучание басов и в буквальном смысле принудил меня к прослушиванию записей Джэка Брюса”.  Висконти с неохотой говорит о тогдашнем участии Боуи в креативном процессе. К тому времени певец, как известно, только-только женился на Анжеле и, будучи поглощенным семейной жизнью, приносил в студию лишь наброски идей, которые Ронсон и Висконти перерабатывали в готовый песенный материал, ничего не получая за это. “Я никогда не утверждал, что Дэвид нас обманывает. Представление о том, что такое “написание песни”, в то время отличалось от сегодняшнего”.

В период существования Зигги (под руководством неистового Дефриза), положившего начало мировой карьере и последующего театрального отступления, Висконти не был вхож в студию Боуи. Вновь привлечен старый друг был для “Diamond Dogs” – первой самостоятельной работы певца. Говорят, что Боуи и участники его группы заглянули в домашнюю студию Висконти, поскольку Боуи терпел неудачу в микшировании. Висконти только что въехал в это помещение, оно было ещё пустым, и на следующий день Боуи прислал грузовик с мебелью. Звезда решила, что без стола, чтобы перекусить за работой, ничего не выйдет.

Для записи “Young Americans” Висконти вылетел в Филадельфию, поскольку Боуи не разделял представления американских инженеров относительно звучания. Первой работой, в которой он был не линейным,  но исполнительным продюсером, стал альбом “Low” (записанный не в Берлине, а в “Honky Chateau” (прим. Chåteau d'Hérouville) под Парижем). Когда Брайан Ино (Brian Eno) записывал свои партии на синтезаторе, его оставляли в студии одного – Ино позволял это делать, поскольку, по его мнению, было нестерпимо скучно наблюдать за его работой. Аппаратура волшебника произвела на Висконти сильное впечатление и при записи следующего альбома “Heroes”: Ино носил свой синтезатор во вместительном кейсе. “У синтезатора не было клавиш, он работал с джойстика. При его круговом вращении из синтезатора можно было извлечь те звуки, которые вы слышите в первой песне альбома”.

По желанию артиста в студию следовало доставить еще много  электрооборудования. Поскольку вокодер не мог создать соответствующие эффекты для большого инструментального отрывка “V2 Schneider”, Висконти  и Боуи  нетерпеливо выискивали на клавиатуре тона, схожие по звучанию с человеческой речью – на записи голосом Боуи звучат лишь обертона, остальное “поёт” синтезатор, что едва ли можно заметить. Позднее, на сессии к “Scary Monsters” напрасно ожидали доставки заказанного фортепьяно Вурлитцера. Своеобразная мелодическая линия в “Ashes To Ashes” исполнена на обычном пианино, а ее звучание переработано Висконти с тем, чтобы она была подобна звукам пьяного робота. 

20 лет спустя Висконти  и Боуи возобновили свою дружбу и объединились для совместной работы. Это означает, что следующий альбом должен стать экспериментальным. Как прежде.

CRACKED ACTOR  
Перевод с немецкого: Luckhunter 

Свои самые знаменитые видеоклипы Боуи создал лишь в 80е. Более ранние проморолики Мика Рока носили новаторский характер и не стоили ничего. 

По той причине, что менеджер Боуи считал очень важным, чтобы его подопечный выглядел как подлинная звезда, у Боуи уже был “официальный фотограф”, ещё до того, как его начали узнавать на улицах. Фото Мика Рока сегодня стали легендой. К сожалению, 4 видео не настолько хорошо известны. 

Рождение видеоклипов не связано непосредственно с этим. Но если считать, что музыкальное видео возникло в начале 70х в результате деятельности маленькой, разрозненной группы отщепенцев, то стоит выделить красным цветом дату 19 августа 1972: в тот день Дэвид Боуи и Пауки с Марса должны были давать концерт в Rainbow-театре в Лондоне, и видео было снято во время саундчека потому что Боуи в последнюю минуту захотел это сделать.
Фотографу Мику Року срочно была выдана сумма в размере 200 долларов, ему удалось нанять еще одного оператора, и группа за неимением денег и времени изобразила рабочий момент концерта на песню “John, I’m Only Dancing”. Чтобы избежать искажения звука, на заднем плане звучал сингл – к сожалению, звучание кассеты на магнитофоне оставляло желать лучшего, группа плохо слышала музыку, и Боуи шевелил губами настолько неточно, что позднее при синхронизации Рок испытал ряд трудностей. 

Учитывая срочность создания фильма (в который Рок добавил несколько танцевальных номеров труппы Линдси Кемпа), уже тогда было непостижимо, что он попал в ротацию на канал BBC (иначе дело обстояло с американским телевидением). В программе “Top Of The Pops” была показана кустарно смонтированная версия видео без участия Боуи, но с байкерами и танцующей девушкой.   

“Никто тогда не верил, что когда-либо можно будет создавать подобные ролики на коммерческой основе”, – отметил Мик Рок по поводу совместной работы с Боуи . “Если бы я потребовал себе гонорар, эти фильмы никогда не были бы созданы. Не было нормального бюджета, Дэвид и я работали лишь на энтузиазме. Менеджмент выделил нам незначительную сумму денег на накладные расходы, Дэвид был этим очень доволен, а я мог контролировать киносъемку”.

Вторая попытка Рока – ролик “The Jean Genie” – был снят в Сан-Франциско на 400 долларов и имел три альтернативных видеоряда: группа в фотостудии,  Боуи на улице перед “Mars Hotel”, и концертная версия в “Winterland” – последнее снято самим Роком, после того, как в монтажной он заметил нехватку необходимого количества материала. Блондинка Cyrinda Foxe, сотрудник менеджмента, прыгает вокруг как заведенная, а Боуи на первом плане делает свой традиционный жест. 

На этом фоне менее вдохновенно выглядит клип на песню “Space Oddity”, в котором Боуи музицирует на акустической гитаре в студии. “Последним броском” Рока как режиссера клипов Боуи является кричащее видео “Life On Mars?”. Певец облачен в бирюзовый пиджак своего друга дизайнера  Freddie Buretti и кажется, что его не загримированные части тела призрачно просвечивают. Это самая лучшая и убедительная визуализация Зигги. 

Множество чудесных фотографий Боуи и портреты других звёзд, сделанные Миком Роком, находятся в фотоальбоме “Blood and Glitter” (Vision Publishing, Import).

GOD KNOWS I`M GOOD   
Перевод с немецкого: Luckhunter 

Сфинкс, сверхчеловек, человек со звезды, ждущий в небесах. Мистика Дэвида Боуи не только постмодернистская забава – он действительно в это верил.  

Явно о религии Боуи пел редко, примерами могут служить лишь “Loving The Alien” и “A Better Future”. Поскольку в мировоззрении начитанного художника переплетались озарения и смятение, затруднительно сказать что-либо о его вере и суеверии.

Забавный эпизод из жизни Дерека Джармена не позволяет установить его подлинность, но звучит вполне убедительно. В 1984 году Боуи должен был непременно встретиться с режиссером, поскольку Джармен пригласил его на главную роль в фильме “Нейтрон”. Когда во время разговора Боуи обратил внимание на картину, на которой была изображена магическая диаграмма королевы Елизаветы I, составленная ее придворным астрономом, он заметно занервничал, извинился и вышел. Спустя 20 минут перезвонил шофер: звезда что-то забыла. Пришёл посыльный, тщательно осмотрел мусорное ведерко, отсортировал окурки сигарет, выкуренных Боуи, и удалился под осуждающее качание головы режиссера. 

Верование, что при помощи образцов человеческой жидкости возможно путем черной магии наложить заклятие, распространено в ритуалах Вуду и трудах Алистера Кроули, модного оккультиста британской поп-сцены. Хорошо известно, что Боуи восприимчив к любому виду оккультизма: уже в возрасте 20 лет он жил в буддийском монастыре и обожал всё японское и тибетское. Ницше, Кроули, каббала (поклонниками которой сегодня являются Мадонна, Анни Леннокс и другие) – вошли в моду позднее, в те же времена заинтересованность Боуи подобными учениями воспринималась как новаторство; но то, чему верить, будь то гностицизм или буддизм – личное дело каждого. Часто в интервью он смеялся по этому поводу и пренебрежительно отзывался о своей увлеченности. Или, по меньшей мере, ставил ее под сомнение. “Нет, на черных мессах я никогда не присутствовал”, – сообщил он в 1997 году “NME”. “Я практиковал лишь старомодную магию”.

Но тот факт, что Боуи в большей мере знаком с “мистером Кроули” и другими оккультными традициями, нежели Оззи Озборн, выдают многие намеки в песнях и оформлениях, которые не так очевидны непосвященным. Ранние песни, такие как “The Superman”, “Oh! You Pretty Things” (“You gotta make way for the  Homo Superior”) и “Quicksand” (в которой Кроули настолько же ясно упомянут, как Культ Золотого Рассвета и Генрих Гиммлер), иллюстрируют мешанину из различных идеологий, с которыми Боуи, по меньшей мере, заигрывал. Историю Зигги Стардаста (звездные создания стремятся отыскать путь на Землю посредством тела рок-звезды) – можно трактовать как гностическую аллегорию. Это действительно зашифровано в песне “Station to Station”, датированной 1976 годом. И хотя Боуи в то время передвигался исключительно на поездах, по причине принципиально негативного отношения к самолетам, под словом stations подразумеваются переплетения каббалистического Древа Жизни. На одном фото того времени можно заметить, как он чертит диаграмму на полу, а простые строки текста “Here we are, one magical movement from Kether to Malkuth” описывают сложный принцип: “Корона" (Кетер) есть сфера божественного, “Королевство” (Малькут) – бремя земного существования, между ними располагаются древесные бутоны – мудрость, красота, милость. Кажется, что Боуи ни коим образом не чувствует себя освобожденным от познанного, скорее заключенным. Британский журналист Иэн МакДональд (Ian MacDonald) в своей книге “People`s Music” интерпретировал переезд в Берлин как акт духовного освобождения, как возвращение Боуи к жизни без мистических древесных образов. 

Эпизод с Джарменом имел место в 1984 году. Во время тура “Glass Spider” в 1987 Боуи приходилось раскладывать на сцене карты Таро, а в 90е – вновь разместить некоторые из своих оккультных песен в сетлистах. Чистой “Reality” ему по-прежнему недостаточно.